Глава 9. Окно. "Первое Солнце Шестой Воды. Том 1. Небис" - Александра Барвицкая

Трилогия "ПЕРВОЕ СОЛНЦЕ ШЕСТОЙ ВОДЫ" (Метафизический роман-проекция в трёх книгах из серии "Женьшеневая Женщина") 👉Перейти к оглавлению

© Copyright: Александра Барвицкая 

купить читать

ПЕРВОЕ СОЛНЦЕ ШЕСТОЙ ВОДЫ 

КНИГА ПЕРВАЯ. НЕБИС

ЧАСТЬ I. ПРИРОДАХ

Глава 9. Окно

— Алиша! Расскажите о нём, — потребовал он.

— Что мне сказать о том, о ком я ничего не знаю? — совершенно не удивляясь ни вопросу, ни твёрдости в его голосе, спросила она, внутри продолжая примерять на себя имя Алиша, а внешне пытаясь вылепить из солнечного шара, растекающегося по пальцам, цветущую головку подсолнуха.

— Но ведь вы его жена!? — вспыхнул он.

— Да, — ответила она, вытягивая лучик в форме лепестка. — Но разве жёны знают своих мужей? Пока они не знают даже себя.

— Расскажите о нём, — его голос стал ещё твёрже.

— Это началось в самолёте, — сказала она, вытягивая из светящегося шара очередной лепесток. — И он был очень странный.

— Ваш муж?

— Нет! — рассмеялась она. — Самолёт.

Женщина на секунду провалилась в себя, улыбка скользнула по лёгкой тени, блуждающей в комнате, а потом добавила уже совершенно спокойно:

— С тех пор я не выходила отсюда.

Если бы сейчас луна могла заглянуть в окно комнаты и увидеть лицо мужчины… Оно было…

Но окно запотело от жара Небиса, соприкасающегося с глубоким, ровным дыханием женщины, идущим настолько изнутри, что всё её нутро становилось сплошным воздухом, и луна не смогла бы разглядеть…

— Сколько дней вы не выходили из комнаты? — спросил он.

— Вы хотели сказать — месяцев или лет? — улыбнулась она. — Много.

— Почему?

— Она боялась.

— Кто?

— Квартира.

— Чего она боялась?! — возмутился он.

— Она боялась оставаться одна.

— Кто вам это сказал?

— Она.

— Как?

— Всякий раз, когда я подходила к двери, квартира начинала плакать: либо водой, либо огнём. Чаще — огнём. Конечно, я могла оставить всё, как есть, и уйти. Но в комнате был кот. Он бы сгорел.

— У вас есть кот?

— Да, — сказала она тревожно, и начала рассказ:

Когда-то у меня была кошка. Белая. Я дала ей совершенно белое имя — Бэлла. Но пришло время, и её позвала природа. Она так кричала в ответ на этот зов! Я могла бы удержать её, но не стала, отпустила навстречу природе, и белая кошка больше не вернулась.

Потом у меня была крыса. Она тоже была совершенно белая, а глаза, хвост и лапки — розовые.

Мне подарил её маленький мальчик.

Я приехала в детский дом снимать фильм. Мальчик посмотрел в мои глаза и сказал: «Я хочу, чтобы ты была моей мамой». И я посмотрела в его глаза, и захотела стать его мамой. Но большие дяди и тёти в больших кабинетах, где решают судьбу таких детей, запретили мне быть его мамой. Они сказали, что таким женщинам, как я, у которых нет дома и нет мужа, нельзя быть мамами для мальчиков и девочек, у которых нет мамы.

А потом мальчик плакал.

«Я хочу подарить тебе самое дорогое, что у меня есть» — сказал мальчик и протянул мне ручную крысу: «Её зовут Дуся. Кроме неё у меня никого нет. Я хочу, чтобы она была твоей».

И я всё время плакала, когда смотрела на Дусю и вспоминала глаза мальчика.

А потом ко мне в гости зашла маленькая девочка, которая часто плакала, потому что у неё не было друзей, и она попросила: «Отдай мне Дусю. Я буду её мамой». Я отдала ей Дусю, и девочка больше не плакала. И я уже не плакала, глядя на Дусю. «Может быть, когда эта девочка вырастет, она встретит мальчика, который подарил мне Дусю. И у них будут дети, которые никогда не будут плакать», — думала я.

А потом ко мне пришла кошка. Вошла без спроса и легла на мою кровать. Кошка была серая и невзрачная, бездомная, маленькая и очень голодная. Я хотела налить ей молока, но в моём холодильнике не было ничего, кроме мацони. Там, где я тогда жила, все пили нарзан и мацони. Эта кроха с такой жадностью набросилась на мацони, что получила имя — Мацоня.

Взрослея, она жила у меня и спала на моей кровати. Мы вместе умывались, вместе делали маникюр, и я носила её гулять в маленьком плетёном лукошке. А когда она совсем выросла, и природа позвала её, я испугалась, что она уйдёт так же, как ушла Бэлла. И я начала давать Мацоне таблетки. Есть такие маленькие, круглые, жёлтые таблетки от кошачьей любви, когда кошкам очень хочется любви! Я бы тоже их пила, но для людей не придумали таблетки от любви. Вот так мы и жили без любви: я и «дочка» — кошка Мацоня.

А потом мне нужно было уехать. Да! Я должна была уехать. Далеко. Навсегда. И я не знала, куда ехать, и не могла взять Мацоню с собой в никуда. Я отдала её в хорошие, добрые руки, а через время мне сообщили, что Мацоня нашла свою любовь, и я стала «бабушкой».

С тех пор у меня нет домашних животных…

— Но вы говорили, что в этой квартире был кот! — возразил он.

— В ту пору этот кот был у всех.

— Где он сейчас?

— Ушёл, как и положено, в свой срок.

— Куда? — спросил он.

— Туда, куда и положено уходить всем котам. Но перед тем как уйти, он просил меня помочь… А сейчас мне нужно спать. Я должна спать. Он хотел, чтобы я спала. «Ложись спать» — это были последние его слова, сказанные мне голосом.

— Кот? — удивился мужчина.

— Кот? — удивилась она.

— Кот простился с вами словами: «Ложись спать»?

— Отчего кот? Впрочем, да… Тот, кто хотел, чтобы я спала, кот. Он тоже кот…

— Почему он простился с вами именно так?

— Я тогда не спала несколько месяцев. Я уходила. Он хотел остановить меня, но вместо этого всего лишь изменил вектор направления. Я всё-таки ушла. Я уснула, и больше не просыпалась.

— А сейчас?

— И сейчас сплю. Но здесь не хватает воздуха. Мне приходится выныривать, чтобы сделать новый глоток.

Она встала на подоконнике и открыла окно. В комнату хлынуло дыхание ветра, и она подалась навстречу, легко выскальзывая из полноты света в полноту тьмы.

Прежде чем сделать шаг, она обернулась и тихо спросила:

— Вы умеете стрелять?

— Нет, — так же тихо ответил он, и добавил: — Обычно я попадаю в молоко.

— В молоко попадают все, у кого есть Адамово яблоко, — улыбнулась она. — Мне нужно спешить. Вы видите термометр? Он висит за окном.

— Да.

— Что показывает Цельсий? — спросила она.

— Красный приближается к сорока.

— Сердцу пора идти в школу. Нужно успеть попасть в Адамово яблоко, пока кровь не закипела.

Её тело стало прозрачным, платье наполнилось ветром, и подол распахнулся, как крылья…

— Постойте! — воскликнул он, и тронул её за локоть, пытаясь удержать: — Вы не ответили!

— На какой вопрос я не успела вам ответить? — спросила она уже почти отсутствующе.

— Сколько дней вы не выходили из комнаты? — повторил он.

— Не подскажете: что сегодня на календаре?

— 6 февраля 2012-го года.

— Благодарю, — ответила она. — Но вы точно уверены, что сейчас февраль?

— Конечно!

— Ваш хронометр остановился. Сейчас — осень. Впрочем, какая разница, что на календаре, если календарь застрял в мае.

— Сколько дней вы не покидали пределов этой квартиры? — настаивал он.

— На тот момент, когда вы вошли сюда, лишь 444 дня. А на сейчас — 695.

— Это невозможно!

— Отчего же? — возразила она, плавно уводя свой локоть из его ладони. — Возможно. Когда нет повода выйти за пределы, все грани и пределы стираются.

— Так долго?

— Это не предел.

— Но ведь вы сами выставляете свои пределы?! — его голос начинал звенеть медным отливом колокола.

— Нет. Пределы невозможно выставить самостоятельно. Во всяком случае, до тех пор, пока не дойдёшь до уровня зашкаливания предела в отсутствии предела.

— Значит, всё-таки, вы сами выставляете свои пределы? — его колокол нарастал всё громче, и ветер выносил голос из комнаты наружу — туда, куда рвалась выйти она.

— Нет.

— Тогда кто же? — метрономом отбивал он.

— Алекс, — ответила она.

— Алекс Юпитер?

— Вы хотели сказать Йуппитэр?

— Ну да, Юпитер.

— Йуппитэр, — повторила она.

— Вы настаиваете?

— Да.

— Кто он?! — бился в ветер колокол его голоса.

— Кто? — спросила она.

— Алекс Юпитер!

— Вы хотели сказать Йуппитэр?

— Да.

— Алекс Йуппитэр, — настойчиво повторила она.

— Я понимаю. Но кто он?

— Алекс Йуппитэр?

— Да. Алекс Йуппитэр! — вскипал он. — Кто он?!

— В каком смысле?

— Вы не скажете?! — в отчаянии бросил он.

— Нет.

— Хорошо. Не говорите.

Он замолчал.

А ветер продолжал нести наружу отчаянную немоту его вопросов…

— Вы действительно хотите знать, что произошло в этом аквариуме? — спросила она, прислушиваясь к ветру.

— Да.

— Тогда я должна войти в вас. А вы — в меня.

— Как?..

— Глазами, — ответила она. — Вам не страшно?

— Нет, — его голос напрягся в струну. — Что я должен сделать?

— Ничего. Просто смотрите в Небис. Он всё сделает сам, — и она положила в его руку светящийся шар.

— Постойте! — он прикоснулся к оконной раме, пытаясь остановить женщину. — Прежде чем… Ответьте. Он вас бросил?

— Кто? — удивилась она.

— Юпитер.

— Юпитер не может никого бросить, — сказала она твёрдо и холодно. — Юпитер — это Небо. А небо — это воздух. Как воздух может бросить кого-то? Ну, разве что подбросит, превратившись в Ветер… И ещё…

Она взяла руками его голову за лоб и затылок, аккуратно притянула к себе, и прижалась губами к его уху:

— Чтобы бросить что-то, надо это что-то иметь, — прошептала она едва уловимо. — Я не что-то. И меня никто не имеет. Я — бросаюсь сама.

И она сделала шаг в окно…

Читать роман дальше <<<

Трилогия "ПЕРВОЕ СОЛНЦЕ ШЕСТОЙ ВОДЫ" (Метафизический роман-проекция в трёх книгах из серии "Женьшеневая Женщина") 👉Перейти к оглавлению

© Copyright: Александра Барвицкая 

купить читать